Билось сердце в унисон с океаном. В каждом прохожем я искала тебя, мне казало… да мне казалось, я сделаю еще шаг и мы будем вместе и никогда… никогда…
О, как я ненавижу это слово «НИКОГДА».
Рвались нервы, напряженные до предела. Женщины, мужчины, дети – потоки людей по улице с безразличием в глазах. Серые лица, серые люди, прикрываю глаза – ты? Я бросаюсь, но нет, в лабиринтах улиц, я вновь натыкаюсь на серые лица, а ты… ты не такой. Ты не можешь быть пустым серым пятном на серых улица. Я знаю. Знала.
Кулачки сбиты в кровь. Вместо крика хрип, вместо неба серый провал.
Серость. Серость. Серость. Ну где же все краски в лабиринте моего города? Моего ли? Мой город там где ты? Но где ты? Где ты?! Где… Я кричала. Шептала. Плакала. Искала.
Почему?!
Душа сгорала и металась, сжигал все, что было возможно, но лишь память о глазах, что проникают в самую душу, о губах, что целуют сердце навсегда остались и хранились с особой тщательностью, никому не показываясь, никому не рассказываясь, никому не доверяясь. Ведь нельзя… ведь… никогда…
Быть чужими – невыносимо. «Мы никогда не станем чужими» - Крик и кулаком по стеклу. Осколки в дребезги, рука в кровь, крик в хрип. «Сделай что-нибудь, ну сделай же!» - повторение своему отражению в зеркале. И я делала. Очередную ошибку. Очередные улыбки, реверансы, поклоны, хищный блеск, падающий шелк. Холодная сталь. И так круг за кругом, и так шаг за шагом.
- Скажи, можно упасть в небеса?
- Да, но тебя уже не будет, никогда.
«Никогда! Никогда! Никогда! Никогда!» - я прижимала ладони к ушам, я захлебывалась в беззвучном крике, я тонула в слезах.
Я шла в лабиринтах города, где прожила с рождения. Где впервые увидала его глаза. Где впервые он поцеловал мое сердце… где… Нет! Никогда!!!!
- Позволь мне пойти за тобой. – Мольба в голосе, глазах, лице.
- Нет. Тебе надо жить.
Точка и стена. Я молча кричала. Я, не двигаясь, трясла решетку отделяющую нас. Я взглядом растапливала стену между нами. Я…
- Я люблю тебя…
Рука сквозь решетку. Тонкие пальцы коснулись щеки.
- Люби меня. Мне будет легче… зная это.
А ночью был бал. Бал на слезах, бал на костях, бал на крови. А я кричала и молча двигалась в рисунке танца. Комплименты. Дамы. Кавалеры, Лесть.
Нет! Нет! Нет!
Я ненавижу эти балы. Я ненавижу эти огни! Я ненавижу!
Бег. Я бежала… бежала… бежала… падение.
Нет! Нет! Нет!
- Дочь, тебе тут не место.
- Я останусь!
Сталь. Гнев. Боль.
Я вбираю глазами, я вношу в память. Миг. И… Остались серые люди. Серые лица. Серое небо. Серые лабиринты города. Серое. Краски умирали вместе с каплями твоей крови на булыжной мостовой. Вместе с криком толпы. Вместе с тобой. Вместе со мной.
- Ты должна жить…
- Но как я буду жить, если моя жизнь – это ты?
- Я буду жить в тебе.
Венец летит в океан. Бесшумные шаги по плитам замка. Спальня. «Я пойду за тобой». Глаза в глаза. Понимание и усмешка. Кинжал в сердце. Удар. Тьма.
А утром на площади жгли колдунью, покусившуюся на короля. Как странно, ей оказалась принцесса. Не смотря на рану, король сам вывел дочь помост, сам бросил факел на хворост. Он стоял и смотрел как на огонь, пожирающий хворост, рубашку, тело. Он стоял и слушал треск костра, крик дочери, тишину толпы.
- Скажи, можно упасть в небо?
- Только один раз и навсегда!
©
Е.А.